Виктор Гаврилович Захарченко — человек-легенда не только на Кубани, но и в России. Художественный руководитель и главный дирижер Государственного академического Кубанского казачьего хора, народный артист России, дважды Герой труда Кубани, Герой труда России, казачий полковник — и это далеко не все регалии — в марте отметил 85-летний юбилей. У руля казачьего хора он встал 14 октября 1974 года. За 49 лет "совместной жизни" с казачьим хором Захарченко успел не просто с ним сродниться, но и стать его фундаментом. Свой творческий путь "казачий маэстро" объясняет Божьим промыслом. О том, как судьба вела его к музыке и главному делу его жизни, и причем тут Сталин, Виктор Гаврилович Захарченко рассказал в интервью ИА KrasnodarMedia.
— Виктор Гаврилович, про Вас написано без преувеличенный сотни статей, сняты сотни телерепортажей, вы дали сотни интервью, скажите, а вот эта история про то, что в детстве Вы написали Сталину — правда, или это журналисты приукрасили?
— Нет, не приукрасили. История правдивая. Я действительно в пятом классе написал письмо Сталину. Это сейчас можно писать Путину и не бояться, а после войны писать в Москву в Кремль — это было что-то сверхъестественное. Но я был учеником пятого класса, не понимал этого и просто очень хотел учиться музыке. В то время в станице Дядьковской, где я родился и рос, была послевоенная разруха. В местный клуб с дырой в крыше после бомбежки, раз в месяц привозили кино. Однажды привезли советский фильм, в котором юный паренек играл на аккордеоне и пел песню Дунаевского. Через месяц привезли итальянский фильм "Прелюдия славы" (16+), в котором мальчишка дирижировал оркестром. Я посмотрел на этих мальчишек и загорелся — захотел учиться музыке, а в школе в станице не было ни кружков, ни музыкальных инструментов. Я взял тетрадку и исписал все страницы — рассказал, что хочу учиться, прошу забрать меня куда-нибудь, так как у нас в Дядьковской нет условий. На тетрадке написал: "Москва, Кремль, Иосифу Виссарионовичу Сталину", свернул ее в трубочку и бросил в почтовый ящик. Ответа ждал недели полторы, потом забыл. А через месяца полтора, как гром среди ясного неба, в станицу прибыла комиссия на пяти или семи мотоциклах, чтобы узнать: что-там за мальчик написал письмо Сталину и действительно ли в школе нет кружков.
Первым делом они приехали к нам домой, а что у нас дома — нищета. Мама все время на работе, доме четверо детей. Затем поехали в школу, убедились, что детям негде заниматься. Директора сняли. Вместо него прислали директора с Прибалтики.
— А баян от Сталина привезли?
— Баян не привезли. В некоторых статья журналисты рассказывают, что был "баян от товарища Сталина", но на самом деле, все было немного не так. Мне просто прислали ответ, общий смысл которого: "Дорогой Витя! Учись хорошо на четверки и пятерки, перед советскими школьниками все двери открыты!". Баян в школу в итоге купили, но я туда перестал ходить. Меня после приезда комиссии стыдили всей деревней. Взрослые говорили: "Как тебе не стыдно! Пожаловался он! У тебя в письме 27 ошибок, ты опозорил и учителей, и всю станицу!". Дети при встрече дразнили: "Композитор! Артист!". Это меня очень задевало, я перестал ходить на занятия. Мама уговаривала: "Сынок, в школу надо ходить, учиться, иначе всю жизнь быкам хвосты крутить будешь!". Я отказывался, пока к нам домой не пришел новый директор. Он уговорил меня пойти в школу. Играть на гармошке я в конце концов научился, стал первым гармонистом в станице — играл на свадьбах, на праздниках. Решил поступать в Краснодар в музыкальное училище.
— Удалось поступить?
— Да куда там! Я же не знал нотной грамоты. Приехал, сыграл на экзаменах, а меня не взяли. Горе было для меня жуткое. Пошел я на вокзал, домой ехать — не знаю как. Вот стою я на железнодорожном мосту, внизу поезда проносятся, я слезы по щекам размазываю. Вдруг, подходит ко мне мужчина. Спрашивает: "Ты чего?". Я всхлипываю, пытаюсь ему объяснить, что вот мол, не взяли в училище, а он мне: "А ты знаешь, что в Краснодаре два училища? Есть еще музыкально-педагогическое! Завтра там как раз экзамен. Приходи, я там буду, тебя послушаю!". Конечно, я пришел, сыграл так, как смог. В итоге в музыкально-педагогические училище меня взяли условно. Целый год я занимался не только там, но и в доме детского творчества — осваивал нотную грамоту. Училище закончил, а затем и Новосибирскую консерваторию.
Кубанский маэстро Виктор Захарченко: Люди ценят наш хор, казачьи и духовные песни. Фото: Пресс-служба Кубанского казачьего хора
— А когда к Вам пришло понимание, что Вы хотите стать новым Бигдаем* — собирать и сохранять кубанский фольклор, песни?
— Я музыкой хотел заниматься с детства. Эта страсть меня захватила, наверное, в тот момент, когда я с сестрой пошел в степь собирать терн, был я тогда совсем малышом. До нас донеслась музыка — оркестр в станице играл "Прощание славянки": "Пам-пам, пам-парам!". Помню, я оцепенел. Не передашь словами мои чувства. Мне стало не то чтобы дурно, а плохо оттого, что очень хорошо. Я побежал со всех ног в станицу, но оркестр, который приехал к клубу уже собрался уезжать. Полуторка с музыкантами отъехала, а я разрыдался от отчаяния, что больше не услышу музыку. То, что я стал музыкантом, я считаю Божьим промыслом.
Когда я стал учиться, то выбрал для себя заниматься изучением фольклора. У нас в станице все всегда пели, мама пела, бабушка. Даже в войну, во время самой тяжелой работы станичники пели. Когда отдыхали, тоже пели. Вот какая потребность была в песне у людей! И песни были совсем другие. Заметьте, в современных песнях только два героя — "он" и "она", и их чувства. А в народных песнях герои — мать, отец, сын, доченька, теща, сват.
Фольклор — это же сборник истории. Книг в старину не было, всю мудрость народ сохранял в песнях. В Сибири я проработал несколько лет и занимался сбором песен. Только колыбельных записал на одну книгу. Так в старинных колыбельных — смысл огромной величины, а не просто "баю-бай, сыночек засыпай". В них и про будущее говорится, и про выбор профессии, и про прошлое народа, например, про татарский полон. Информацию в детей вкладывали с ясельного возраста. Дети подрастали, для них были уже обрядовые "вечорошные", хороводные песни, в которые вкладывался другой смысл, способствующий формированию пар. Замуж-то в старину выдавали рано в 15-16 лет.
Песни учили людей, что такое любовь, что такое заповеди Божьи, передавали знания истории. Это и есть народная песня. Так вот, я слушал много народных песен, но всегда хотел, чтобы все в мире узнали, услышали наши кубанские песни. Изучая фольклор, я понял, что народная песня разнообразна и прекрасна!
— Вы поэтому и стали руководителей Кубанского хора? В далеком 1974 году, когда вы встали у руля коллектива, Вы думали, что так надолго свяжете в ним свою судьбу?
— Прежде, чем я стал руководителем Кубанского казачьего хора, я был главным хормейстером Государственного Сибирского русского народного хора в течение 10 лет. Так сложилась судьба, что первый раз я попытался возглавить кубанский коллектив в 1968 году, но министр культуры СССР уже подписал приказ о назначении на должность руководителя Кубанского казачьего хора Сергея Алексеевича Чернобая. С 1964 по 1974 год, работая в Сибирском хоре, я научился не только дирижировать, но и руководить. Хор и оркестр — это люди. У одного характер один, у другого — другой, все — разные. Я научился управлять людьми, быть концертным директором, организовывать гастроли.
В 1974 году я приехал на Кубань уже опытным руководителем. Кандидатов на пост руководителя Кубанского хора было много, но взяли меня, несмотря на то, что я был беспартийным тогда и, несмотря на то, что я был против концертной программы, которую приготовили для выступления на американских гастролях. "Это к Кубани не имеет никакого отношения!", — заявил я тогда. Мне с в итоге сказали, что я ненормальный и махнули рукой.
Кубанский хор для меня — это действительно моя жизнь. В самом начале своего руководства я плохо знал его историю. Начал изучать документы, трижды переписал историю коллектива, дополняя ее новыми данными. Это же уникальный музыкальный коллектив!
Официальной датой создания Кубанского хора считается 1811 год. Кубанский войсковой певческий хор был первоначально создан для благолепного пения в храме.
— Поэтому в репертуар Кубанского казачьего хора вошли духовные произведения?
— И поэтому тоже. Казачий хор к началу 20 столетия был одним из лучших хоров Российский империи. Они исполняли не только церковную музыку, но и отечественную, и зарубежную. При хоре действовали два оркестра — симфонический и духовой. Учились музыканты у потрясающих педагогов, среди которых, например, был Римский-Корсаков. После революции Кубанский казачий хор пытался выжить, но ему пришлось подстраиваться под новое время. Песни тогда тоже "перестраивались" в соответствие с новыми веяниями, чтобы люди забыли прошлое. Например, казачий романс со строчками: "У меня под окном расцветала сирень, расцветали душистые розы", переделали на песню про комсомольцев: "И боец молодой, вдруг поник головой". Часть коллектива эмигрировали за границу, те, кто остались в России, были частично репрессированы. Например, руководитель коллектива Григорий Концевич. Кубанский казачий хор — правопреемник Кубанского войскового казачьего хора, и мы продолжаем его традиции — исполняем духовные произведения.
Кубанский маэстро Виктор Захарченко: Люди ценят наш хор, казачьи и духовные песни. Фото: Пресс-служба Кубанского казачьего хора
— Многие уверены, что Кубанский казачий хор — это только казачьи песни, как воспринимают зрители то, что вы исполняете духовные произведения?
— После концерта очень многие подходят и благодарят. Сам себя хвалить не могу, но отзывы положительные. Мы поем нетленные произведения, которые возвращают людям веру, воспитывают патриотизм. В мае у нас концерты (18+) в Москве: 5 мая — в Академии Генерального штаба Вооруженных сил РФ, 8 мая — в Международном Московском Доме музыки. Все билеты уже проданы, будет аншлаг. Значит, наша работа нравится людям, значит, они ценят наш хор, казачьи и духовные песни. Значит, будем жить и работать дальше!
_______________________________________________
*Аким Дмитриевич Бигдай — известный собиратель песен кубанских казаков. В 1992 и 1995 годах были изданы два тома "Песен кубанских казаков" А.Д. Бигдая под редакцией В.Г. Захарченко — художественного руководителя Кубанского казачьего хора.
